Включить. Выключить - Страница 36

— Может, следовало осматривать не заброшенные, а жилые дома и сараи возле них, — заметил Марчиано, яростный противник официальных запретов.

— Согласен, — кивнул Сильвестри, — но тебе, Дэнни, известно, что ни один судья при нынешнем положении дел не выдаст нам ордер на такие обыски. Нужны доказательства.

— К тому же мы могли спугнуть убийцу, — предположил Патрик. — Может, он и не ищет новую жертву. Или охотится в другом штате. Коннектикут невелик. Возможно, он живет здесь, а на охоту ездит в Нью-Йорк, Массачусетс или в Род-Айленд.

— Он будет охотиться и дальше, Патси, и не выезжая за пределы Коннектикута. Почему? Да потому что это его территория. Здесь он чувствует себя как рыба в воде. Он здесь не чужой, это его дом. Думаю, здесь он живет долго и знает каждый город и деревню.

— Долго — это сколько? — спросил заинтригованный Патрик.

— Я бы, сказал — лет пять как минимум, если он не домосед.

— Значит, почти все «хагисты» остаются в списке.

— Именно, Патси, все до единого. Финч, Форбс, Понсонби, Смит, Либман, Хилда Силвермен и Тамара Вилич родились и выросли в Коннектикуте. Полоновски живет здесь пятнадцать лет, Чандра — восемь, Сацума — пять. — Кармайн нахмурился. — Поговорим о другом. Джон, пресса нам содействует?

— Охотно, — подтвердил Сильвестри. — Теперь ему будет труднее выбирать девочек определенного типа. На следующей неделе предупреждения будут опубликованы в газетах, прозвучат по радио и телевидению. Будут показаны фотографии девочек и сделан акцент на карибских корнях и католическом вероисповедании.

— А если он переключится на другой тип? — спросил Марчиано.

— Дэнни, психиатры, с которыми я консультировался, уверяли, что этого он не сделает. Все они подтвердили: если он уже выбрал одиннадцать девочек, похожих, как сестры, значит, зациклен на совокупности определенных качеств — цвете кожи, лице, росте, возрасте, происхождении и религии, — разъяснил Кармайн. — Беда в том, что все психиатры имеют дело с пациентами, еще не совершившими ни одного убийства, хотя на счету некоторых множественные изнасилования.

— Кармайн, здесь всем известно, что почти все убийцы туповаты, — задумчиво произнес Патрик, — и даже самые ушлые из них интеллектом не отличаются. Они дьявольски хитры, везучи, даже компетентны в своем деле. Но этот тип на голову выше всех, в том числе и нас. Вот я и задумался: будут ли его действия подчиняться закономерностям, выведенным психиатрами? А если он сам психиатр? Как профессор Смит? Полоновски? Понсонби? Финч? Форбс? Я ознакомился с их личными делами в Чаббе, и оказалось, что у всех стоит пометка ДП — диплом по психиатрии. Они не просто неврологи, а специалисты широкого профиля.

— Черт, — нахмурился Кармайн. — Я же видел эту пометку. Напрасно меня назначили главой особой группы.

— Вклад в работу особых групп вносят все, — успокоил его Сильвестри. — Теперь мы знаем, и что это меняет?

— А убийца может оказаться женщиной? — нахмурился Марчиано.

— Если верить психиатрам — нет, и я склонен согласиться с ними, — твердо заявил Кармайн. — Такие убийцы охотятся на женщин, но к их числу не принадлежат. Возможно, преступник хотел бы стать похожим на этих девочек — кто знает? Мы движемся пока впотьмах.

Дездемона перестала ходить на работу и с работы пешком. Она говорила себе, что поступает глупо, но так и не смогла побороть страх, вспоминая, как за ее спиной шуршали опавшие листья — кто-то преследовал ее, слишком умный, чтобы попасться. При мысли о том, что придется оставлять обожаемый «корвет» на открытой стоянке возле самого гетто, ей становилось дурно, но ничего поделать с собой она не могла. Если машину угонят, она будет молиться о том, чтобы ее нашли в целости и сохранности. Рассказать обо всем Кармайну Дездемона тоже не решалась, хотя и знала, что он не поднимет ее на смех. И поскольку она не имела карибских корней и ее рост значительно превосходил полтора метра, Дездемоне ни на минуту не приходило в голову, что ее преследователь хоть как-то причастен к загадочным убийствам.

Ужиная в гостиной Кармайна, Дездемона думала о том, что он напряжен, как кот, территорию которого узурпировала собака. Нет, резкостей он не допускал, но, как говорят американцы, был весь на нервах.

Впрочем, Дездемона тоже нервничала, выкладывая последние новости.

— Сегодня Курт Шиллер попытался покончить с собой.

— И никто не сообщил мне! — возмутился Кармайн.

— Профессор наверняка позвонит вам завтра, — заверила она, стирая томатный соус с подбородка вздрагивающими пальцами. — Это случилось незадолго до моего ухода.

— Каким образом?

— Кармайн, он же врач. Он сделал коктейль из препаратов, чтобы вызвать сердечную и дыхательную недостаточность, и добавил в него стеметила, чтобы его не стошнило.

— То есть он мертв?!

— Нет. Мори Финч нашел Курта вскоре после того, как тот принял отраву, и поддерживал в нем жизнь, пока его не перевезли в реанимацию больницы Холломена. Ему дали противоядия и промыли желудок, и кризис миновал. Бедняга Мори буквально раздавлен, он во всем винит себя. — Дездемона отложила недоеденный кусок пиццы. — Нет, не могу — аппетит пропал.

— А я привык. — Кармайн взял еще кусок. — Случай с Шиллером — единственный?

— Нет, просто самый трагический. Но по-моему, когда он оправится и вернется к работе, те, кто превратил его жизнь в ад, оставят его в покое. Больше никто не будет метить крыс свастиками — отвратительная, мелочная месть! Какими все-таки разрушительными бывают эмоции.